Получить статус Бога - Анатолий Шинкин

Наклонился и, лаская ладонями ее груди, договорил:

– Оторвать взгляд от твоих двойняшек-дынек совершенно невозможно, и невозможно надышаться запахом твоих волос.

– А я-то думала, ты в глубины моей души всматриваешься. Держи крепче, – Натали, толкнув ладонями, повалила спиной на диван, вскочила верхом и закачалась-замурлыкала, ускоряясь и прогибаясь в сладкой истоме. – Не молчи…

– Вчера ежика видел. Бежит вдоль забора, по сторонам – ноль внимания. Я ему: «Эй, ежик, привет!» Ухом не повел, чертяка, – прерывисто выдыхая слова, поведал всплывшую среди наслаждения историю.

Натали замерла на пике; сдерживая крик, закусила губы. Протяжно выдохнула и рухнула в полной расслабленности.

– — Хорошо-то как! – повозилась, устраиваясь поудобнее и зажала рот ладошкой, сдерживая смех, – Какой ежик, откуда?

– Нормальный ежик, по траве бежал. Обеспечил настроением на три дня вперед и тебя порадовал. Пушистый весь.

– Хороший ежик, человечный и милый, – Натали посерьезнела. – Мой придурок, кажется, заревновал. Велел ободрать все вооружение с твоей посудины. – Натали дотянулась до стола и подала листок-приказ, по которому грозный каперствующий транспорт «Надежда» превращался в безопасную железную бочку с двигателем.

– Раньше такие страсти решались проще: задушил эту, как ее? – грустно поклоуничал я в ответ на убийственный приказ. – У Шекспира, кажись. Да-да, припоминаю, сам Шекспир и душил. И, как мужик, его понимаю. Твои действия? – приподнявшись на локте и поигрывая в ладони грудью Натали, спросил нарочито лениво.

– Будут зависеть от твоих, – весело подхватила Натали. – Не имеешь ты морального права меня в бездействии упрекнуть.

Девушка вскочила с дивана, накинула блузку и, не застегивая, потянулась к юбке. Мы оба знали сценарий, и Натали, измождено падая лицом вниз на диван, не смогла на этот раз сдержать утробного густого крика. Я присел на пол и заглянул в теплые синие глаза, полюбовался гаснущим возбуждением, чуть тронул губами пушистые ресницы.

– А в детстве, ты была маленькой феей или гадким утенком?

– Ни тем ни другим, – Натали осветилась улыбкой, достав ее откуда-то из глубины души. – Я была маленьким ежиком, пугливым и колючим, пряталась по углам и выставляла иголки. Тебя это действительно интересует?

– Давно хотел спросить, сам из застенчивых.

– Вот и нашелся объединяющий души штришок. Для того и пришел?

– Соврать?

– Не надо, – Натали вновь дотянулась до стола. – Нетерпение твое очевидно, мой рыцарь.

– Опять печаль и грусть, – я попытался шутить. – Зачем люди себя мучают, жили бы без любви.

– Не получается, а к космосу ревновать глупо. Расстанемся без истерик и навсегда, запомнив место и время, где были счастливы. – Натали грустно улыбнулась и протянула листок-приказ, по которому на транспорт «Надежда» кроме штатного вооружения, полагалось множество дополнительного, плюс второй комплект боезапаса в трюм, в качестве груза. В примечании предписывалось демонтировать УДУ (Устройство дистанционного уничтожения). – Чтобы не смогли достать мою симпатию длинные руки озверевшего мужа.

Мир взаимоотношений мужчин и женщин мало того что необъятен, от похотливого инь и янь до чистых эмперий, он еще и не статичен: изменяется во времени и пространстве. Попробуйте найти и соединить две нужные половинки среди миллиардов вариантов… И среди внешнего цинизма всегда тлеет в мужской душе природная установка – мальчишеское желание поклоняться загадочной богине, и в женщине девичья мечта – быть загадочной богиней. И теплый грустный лучик в зеленых глазах Натали – наша общая тайна, о которой мы не могли говорить даже наедине.

– Ощущение, будто мы расстаемся чаще, чем встречаемся.

– Так не бывает

– Знаю, только ощущение. Спасибо за УДУ, я тебе тоже когда-нибудь, что-то хорошее сделаю, – поблагодарил искренне, хотя УДУ давно выкинул с корабля без всякого на то позволения.

Глава 2 «Троянский конь»

Когда человечество все живое уничтожит,

останутся на Земле тараканы, крысы, караси

и китайцы. Живучие заразы и плодовитые до ужаса.

Вышел в истоме от сладкого приключения и легких укорах совести, – использовал женщину. Отговорки, мол, все так делают, и победителей не судят, – слабое утешение. Очередной «черный шар» в корзину моральных принципов. Или «белый шар»? Живем с Натали в не соединяемых социальных мирах, но наша долгая чувственная связь похожа на любовь. Постоянно и настойчиво прокладываем маршруты, будто роем тоннели в космосе навстречу друг другу, и согласуем время встреч в разных точках вселенной.

Натали и ее супруг связаны не любовью, а деловыми отношениями: он представитель клана космических перевозчиков, она – «королева бензоколонок» и всего стреляющего и взрывающегося. Бедолаги несли свой династический неразрываемый брак, как тяжкий крест; избегая встреч, жили в разных домах, городах, странах и на разных планетах. Однако пару лет назад родили наследника, который увидел свет на борту нашей «Надежды», – Натали продуктивно отдохнула на курортной планете «Эдем». Теперь Зверев пытался одним выстрелом решить две проблемы: сдать америкосам победу и сжить со света любовника жены.

Завтра начало гонки, а сотрудники, зарядившись оптимизмом неадекватного топ-менеджера, мысленно произнесли пофигистское заклинание: «Шефу не надо, а мне и подавно», – и устранились на устройство личных делишек и развлечений. Охрана, подготовка и старт корабля легли на плечи двух человек – мои и Штольца.

Я «экс оффицио» – по должности, а Штольца, пунктуальнейшего из немцев, гнали к служебным обязанностям врожденная аккуратность и педантичность. Всякое дело бедолага начинал с изучения инструкции, и, если последняя включала даже сто шестьдесят пять пунктов, скрупулезно и точно исполнял все сто шестьдесят пять, что смешило, но и восхищало, гарантируя устойчивую опору под ногами и надежную стену за спиной.

Мне случалось видеть Штольца в бою. Крейсер-американец, – с невинной мордой, мол, принял за пирата, – лупил по нам в упор; пробил защиту и распорол ракетой корпус машинного зала. Рвались экраны наблюдения по всей рубке, ядовитый дым слоями волновался между креслами, но Штольц ни на секунду не оторвался от орудийных мониторов. Методично вколотил в рубку монстра три ракеты подряд и отправил заокеанского «друга-почти брата» в вечное беспосадочное плаванье.

Потом случилось удивительное; когда мы кое-как залатали дыры и потушили пожары, у Штольца началась истерика. Тряслись пальцы и губы, текли слезы. Тогда-то я и оценил силу характера этого парня. Бесстрашные люди мне встречались, но не дай бог оказаться с ними в одном окопе: и себя в безрассудной смелости погубят, и товарищей подставят, – не о них речь; да и, демонстрировать бесстрашие, когда ничего не грозит, – это клиника.

Сильны, умеющие преодолеть или отодвинуть свой страх и действовать в сражении спокойно и расчетливо. Страх у сильных людей до или после; если канатоходец начал бояться посреди каната, он упадет. Запаниковал, закрыл руками глаза и отдался на милость судьбы или спокойно дошел, как бы пропуская страх мимо себя, потом будет трясти, колотить, испарину вытирать устанешь, но опасность уже позади.

Постучав по микрофону условным кодом, зашел в диспетчерскую. Сашка Штольц, худой и высокий, как ножка циркуля, колдовал над голограммой космодрома, проверяя защиту периметра и купола:

– Никаких следов покушения, – пояснил не отрываясь, – и это настораживает.

– Полагаешь, уже прошли через ворота?

– Подкупив или подменив кого-то из наших… даже двоих. Начинается погрузка. Самое время запихнуть в корабль какого-нибудь «Троянского коня».

В оценке нравственных качеств и моральных устоев «друзей-соперников» у нас полное единодушие, – благородства не будет. Постараются уничтожить «Надежду» до старта, во время старта, на взлете и далее по пунктам на всем пути следования. Моя репутация «зачетного» пилота, пережившего более трех среднестатистических сроков жизни космолетчика – два года, – не оставляла шансов на спокойный размеренный полет в межзвездной темноте.

– Серега, давай к кораблю, – скомандовал Штольц, – а я на склад.

Лучи прожекторов по периметру космодрома, отражаясь от поверхности пластикового купола, заливают бетон розовым бестеневым светом. Транспорт «Надежда» сверкающим пятидесяти метровым столбом возвышается впереди. Выбрав в пирамиде скейт поновее, заскользил к кораблю. Легко тронув пальцами, проверил оружие. Я «правша», но пистолет держу в левом рукаве, как последний неприятный сюрприз в жизни противника.

Пластик купола покрыт особым составом: изнутри, обычное прозрачное стекло; снаружи, – темная глухая поверхность, дополнительно защищенная множеством разнотипных маскирующих, обороняющих устройств, задекорированных маскировочной сеткой. Бомбить бесполезно да и небезопасно: может быть воспринято правительством как вторжение и покушение на суверенитет, а это «священная корова» для политиков. Диверсантов нужно ждать изнутри.